Муравьиный мед - Страница 113

113

– Лебб Рейду?

– Он самый. Тот, который, как оказалось, голову от юной танцовщицы потерял. Поймать нам надо Кессаа. Поймать, и либо проклятие ее расплести как-то, либо в темнице ее продержать долгие годы и заставить беду от Скира отвратить! Конечно, после того как Димуинн чресла свои насытит.

– Послушай, – сощурился Касс – А зачем Ролл Рейду с Тини в бальские леса идут? Дело, я понимаю, тайное, отчего же толпа такая в путь готовится?

– Есть одно дело, – улыбнулся Ирунг. – Даже два. Как тайное свершится, в котором без Тини, я боюсь, не обойтись нам, так второе настанет. Вот тут вся сила и вся дурь Ролла Рейду и потребуются.

– На что же дурь потребоваться может? – не понял Касс.

– Убить Тини, – стиснул зубы Ирунг. – Не люблю я, когда рядом со мной кто-то ворожбу ладит, которой я понять не могу!

Сумерки не сумерки, а потемнело небо над зимней Дештой. Вылетел было на улицу Зиди, едва ворота не снес, да Яриг ноги заплел, привалил к дощатому настилу, руку с ножом перехватил, на ухо зашептал:

– Стой ты, припадочный! Вот ведь помчался, словно не наемница, а дочь твоя в беду попала!

– Нет у меня детей! – зарычал Зиди. – А промедлю, и жизни не будет! Пусти!

– Пущу, как остынешь немного! – словно цепями скрутил руки Зиди трактирщик. – Не для того я тебя из лап смерти вытаскивал, чтобы ты свою жизнь по дештской мостовой размазал!

– Да не нужна мне жизнь! – дернулся Зиди, но крепок оказался Яриг.

Медленно и раздельно проговорил:

– Если ты жизнь положишь, то и девчонке не поможешь своей. Сейчас кольчужку тебе дам да меч, что не деревенский кузнец ковал. А мои ребятки пока пьяную драку у трактира устроят, стражу отвлекут. Соображаешь?

Сообразил воин. Остыл немного, отдышался. Кольчужку тонкого плетения накинул, сверху рубаху теплую, нож в левую руку взял, правой рукоять простенького, но ладного бальского клинка ухватил, что трактирщик приволок.

– Вино в кубки льешь, а сам к осаде готовишься? – прищурился Зиди, глядя, как и Яриг кольчугу поправляет.

– Готовься – не готовься, а готов будь, – подмигнул ему одноглазый. – Ты мне больше, чем я ждал, заплатил. Вот попробую излишек этот отработать! Или думаешь, что я клинком не махал?

– Увидим, – коротко бросил Зиди и воротину приоткрыл.

Площадь перед трактиром опустела. Если и были редкие прохожие, что засветло торопились из города выйти, так и те в полусотне шагов столпились, где в кровь месили друг друга огромными кулачищами захмелевшие сайды. Стражники стояли тут же и явно не спешили разнимать драку.

– В золотой, не меньше, мне эта драка обойдется, – с досадой бросил Яриг и вновь ухватил Зиди за рубаху. – Да стой ты, баль! Медлить не стоит, но и спешить последнее дело!

Подошел одноглазый к низкой двери, ладони к дереву приложил, прислушался.

– Двое здесь.

– Что – двое? – не понял Зиди.

– Ты вопросов много не задавай, – прошептал трактирщик. – И мы магии кое-какой обучены. Иначе откуда, думаешь, живучесть у меня такая? Двое нас ждут с той стороны. Давай-ка через ворота, да будь аккуратней, чую, в этом домике знатные воины собрались! Или воительницы… Не все, к счастью… Через ворота давай, а я их здесь… отвлеку.

– Стоит ли тебе рисковать? – нахмурился баль.

– Давай уж не медли, – прошипел Яриг. – Только жалеть их не надо, они тебя жалеть не будут!

Подошел Зиди к воротам, примерился к шести локтям выскобленного да просмоленного дощатого полотна. Хорошую рубаху дал Яриг, как засмоленную возвращать-то? Эх, не видели жители Дешты прежде, как баль на деревья забираются, лучше бы и теперь им не видеть. Сила в руках уже не та, конечно, но вместо силы огонь в груди, что сомнения гонит. Прыгнул баль, одной рукой за кромку уцепился, вторую с мечом туда же клинком наружу приладил, качнулся к клинку ногами и тут же в обратную сторону взлетел, оседлал верхний брус. В прошлые времена до половины высоты лесного великана мог так по сучьям перепархивать, а теперь отдышаться надо.

Двор пустым оказался. Повозка притулилась в противоположном углу, пузатые бочки выстроились в два ряда. У колодца под односкатным навесом застыли ведра, только, несмотря на легкий морозец, вода в них ледком не тронулась, подземным парком курится, да следы по свежему снежку к двери дорожкой легли. Поспешил кто-то в доме укрыться, дверь в глухой стене захлопнул, словно вовсе окна не жаловали жители тихого дома. Спрыгнул Зиди на приснеженный камень, в десять шагов у двери оказался. Ни дыхания, ни шелеста за порогом. На себя тянуть надо, дверь крепко слажена, такую только бревном вышибать. Дождался Зиди, когда зашумел Яриг за забором, загрохотал сапогом в дверь, вроде как воды испить пьяному захотелось, прикрыл лицо предплечьем, потянул за деревянную бобышку. Легко пошла створка. Щелкнул самострел и вышибло дыхание из груди. Круги молочные по стене, по вечернему небу разбежались. Короткая тяжелая стрела с ног сбила, но в сторону отскочила, не взяла одежку. «Это где же Яриг такие кольчуги берет? – промелькнула мысль в голове Зиди, когда вывернуло его только что съеденным варом на дверной порог. – Ведь со спины наконечник выйти должен был!»

Стрелок тоже так думал. Шагнул вперед, чтобы добить гостя, да так и осел, охнув, Зиди на руку. «Девка!» – вздрогнул баль, разглядев заливающееся смертью лицо. Стряхнул тело в сторону, клинок выдернул, поднялся, растирая левой рукой расшибленную грудь, отпустил закутанный в черное силуэт в лужу хлынувшей крови.

– Девка, – растерянно прошептал еще раз и шагнул в темный коридор.

Тини отделалась от Касса, который, жалуясь на мерзкие постоялые дворы, нахально поселился в дештском храмовом особняке, уже ночью. Дождалась, когда порядком захмелевший старик уснет на мягкой скамье, набросила на затылок ему легкий приговор, вытащила из-под воротника сухую тростинку, которая позволяла прислушиваться к его разговорам, усмехнулась зло и приказала отнести знатного Ирунгова соглядатая в дальние покои вместе с кроватью. Взяла с собой одну из двух охранниц, тенью слетела из окна второго этажа на деревянный тротуар, так что ни скрипа не раздалось на пустынной улице, и исчезла в темном переулке. Ночные дозоры Прикса и так не остановили бы женщин в одеянии послушниц храма Сето, еще и на другую сторону улицы перешли бы, но не хотела Тини и следа оставлять после себя. Стремительными слыли лучшие жрицы храма, но и Тини им не уступала. Темные фигуры незаметно добежали почти до южных ворот, кое-где и через заборы перелетели, да так, что ни одна собака не залаяла, а все равно опоздали. Беду Тини почувствовала еще за квартал, а уж возле дома запах крови просто бил в ноздри.

113